Автор: АМТ

Столичное правительство решило, что городу не хватает молокоматов. Это шкафы-терминалы, где можно прикупить «молочку». Вроде тех, что наливают кофе или продают шоколадки. Для бизнеса объявили конкурс на установку таких устройств. Условия торгов размещены на Инвестиционном портале Москвы.
Уже определили семь мест для размещения (см. «Конкретно») — все в северных округах города, в людных местах, неподалеку от метро. Проведут торги: кто предложит наибольшую сумму за аренду городской земли, тот и сможет установить терминалы.
— С ними подпишут договоры на право размещения нестационарных торговых объектов площадью четыре квадратных метра каждый на специально отведенных участках сроком на пять лет. Заявки на участие принимают до 2 февраля, — сообщил руководитель столичного Департамента по конкурентной политике Кирилл Пуртов.
На самом деле подобные устройства в столице уже есть: в паре гипермаркетов, на рынках и на некоторых городских улицах — все там же на севере. Поставили их еще в 2016 году. Некоторые работают на розлив, а другие это по сути большой холодильник, в который уже загружены бутылки. Причем в отзывах народ больше хвалит разливные молокоматы, отчасти потому, что в них закупаться дешевле. На выбор, обычно, два-три вида молока разной жирности.
Также в устройстве можно продавать сыра, масло, соки, газировку и другие продукты. Торги проведут 7 февраля. После таких конкурсов, обычно, на установку устройства у бизнеса уходит около полугода.
КОНКРЕТНО
Адреса молокоматов в Москве
— Хачатуряна, вл. 16 (м. «Отрадное»)
— Каргопольская, вл. 14 (м. «Отрадное»)
— Декабристов, вл. 15 (м. «Отрадное»)
— Фонвизина, вл. 5 (м. «Тимирязевская»)
— Флотская, вл. 50 (м. «Речной вокзал»)
— Маршала Катукова, вл. 17 (м. «Строгино»)
— проезд Дежнева, вл. 20 (м. «Бабушкинская»

Источник: Комсомольская правда

В Госдуму внесен пакет законопроектов, которые устанавливают общие правила по контролю за работой объектов нестационарной торговли (НТО). Депутаты предлагают внести правки в закон «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации» и в Налоговый кодекс РФ. Документ размещен в думской электронной базе.
В пояснительной записке к проекту говорится, что сейчас в России нет единых правил и принципов, регулирующих работу и размещение НТО. Депутаты намерены унифицировать их на федеральном уровне. Пока регионы самостоятельно определяют условия в этой сфере. При этом субъекты РФ не учитывают особенности развозной торговли и использования мобильных торговых объектов на базе автотранспортных и иных механических средств, считают депутаты.
Авторы документа предлагают закрепить варианты и общие принципы юридического оформления права на размещение НТО и мобильных торговых объектов. Кроме этого вводится принцип «меняется место – сохраняется бизнес», который гарантирует получение компенсационных мест и сохранение бизнеса, если текущее место для НТО требуется для государственных или муниципальных нужд. Также депутаты намерены разрешить торговлю для указанных юрлиц по заявительному принципу в местах, признанных общедоступными для размещения торговых объектов. Минимальный срок договора на установку НТО должен составлять не менее пяти лет.
Отдельное положение законопроекта направлено на регулирование работы автомагазинов, автолавок и других мобильных точек. Депутаты предлагают федеральным и местным властям самостоятельно конкретизировать условия, требования и ограничения к организации развозной торговли.
В результате принятия такого законопроекта депутаты прогнозируют инвестиции в автопром и производство торгового оборудования для фуд-траков, автомагазинов и их обслуживания на уровне не менее 220 млрд руб.
«Инвестиции в модернизацию старых и установку новых объектов составят порядка 100 млрд руб. При этом суммарно будет создано около 250 000 новых рабочих мест <…> по экспертной оценке объемы реализации сельхозпродукции могут вырасти на 4,5 млн т», – говорится в тексте документа.
Второй законопроект предусматривает внесение в Налоговый кодекс поправок, распространяющих действие торгового сбора на предпринимательскую деятельность с использованием мобильных торговых объектов.
В случае принятия оба документа вступят в силу с 1 сентября 2024 г.
Источник: Ведомости

В 2023 году губернатором Новосибирской области рекомендовано ввести мораторий на демонтаж нестационарных торговых объектов при совокупности условий, прописанных в распоряжении от 06.03.2023 № 35-р.
Данная мера позволила поддержать добросовестных предпринимателей не только сферы торговли и услуг, но и местных товаропроизводителей, печатные издательства, для которых малые форматы торговли являются важным каналом сбыта и сохранения рабочих мест.
На основании Письма от 29.12.2023 № 2761Т/1 Губернатора Новосибирской области в продолжение поддержки добросовестных предпринимателей рекомендовано органам местного самоуправления  муниципальных образований Новосибирской области в 2024 году продлить мораторий на демонтаж нестационарных торговых  объектов при соблюдении совокупности следующих условий:
1. нестационарный торговый объект размещен на основании договора аренды земельного участка, договора на размещение и эксплуатацию нестационарного торгового объекта либо договора на размещение и эксплуатацию мобильного объекта, срок действия которого истек;
2. собственником (владельцем) нестационарного торгового объекта своевременно вносится плата за фактическое использование земель (земельных участков). 

Правительство с начала пандемии аккумулировало огромные массивы информации о субъектах малого и среднего предпринимательства (МСП), помогающие выстраивать поддержку этого сектора. О том, как будут работать инструменты такой помощи на основе полученных данных, чего правительство ждет от малых предприятий, и о том, как меняется модель взаимодействия государства и бизнеса, в интервью “Ъ” рассказала куратор сферы МСП, замглавы Минэкономики Татьяна Илюшникова.

— Вы пришли в Минэкономики накануне пандемии — ведомству пришлось как заниматься оперативной антикризисной поддержкой бизнеса, так и менять направление системной поддержки в рамках нацпроекта по развитию МСП. Расскажите, как удалось увязать эти задачи между собой — и удалось ли?

— Системные меры поддержки предусмотрены нацпроектом, инициированным президентом, и впервые были выстроены в таком формате в 2019 году, а уже в 2020 году началась пандемия, которая коснулась всех сфер жизни. Жизнь граждан, государственных институтов и бизнеса резко изменилась. Многие секторы бизнеса были просто закрыты. С таким ни мы, ни кто бы то ни было никогда не сталкивался, и готовых решений для такой ситуации не было. Мы анализировали состояние бизнеса, собирали обратную связь — иначе адекватно реагировать было бы просто невозможно. С другой стороны, никто не снимал задач нацпроекта по базовым институтам развития, по их имплементации во все регионы, по разработке стандартизированных мер поддержки, выстраиванию сервисной модели их реализации. Задачи нацпроекта нужно было выполнять. Поэтому мы двигались двумя параллельными треками.

С одной стороны, мы переориентировали действующие системные меры поддержки в рамках нацпроекта на пострадавшие отрасли: докапитализировали региональные гарантийные организации и государственные МФО, сняли часть требований для малого бизнеса, упростили процесс получения поддержки.

С другой стороны — запустили специализированные меры. Самыми распространенными были программы ФОТ 0, ФОТ 2.0, ФОТ 3.0, которые завершились списанием бизнесу льготных кредитов на сумму 430 млрд руб. Тогда мы впервые применили принцип встречных обязательств. Это была уже не патерналистская модель: старший — младшему, государство — малому бизнесу. Это была модель равноправия, когда государство определило условия, при которых будет оказана поддержка: взамен льготных кредитов предприниматели должны были сохранить рабочие места.

— Малый бизнес довольно долго воспринимался государством как сегмент мелких лавочников, которых нужно поддерживать ради социальных целей, в последние два года на МСП возлагаются надежды в части обеспечения импортозамещения и технологического прорыва. Как сейчас власти смотрят на сектор МСП?

— Давайте посмотрим, что такое МСП для экономики и для социальной жизни: в российской экономике 76 млн человек занятых, из них более 31 млн — в секторе МСП, де-юре. Де-факто вычтем самозанятых, которые не показывают экономическую активность, вычтем тех, кто совмещает работу по найму и пробует себя в качестве самозанятых или ИП. С учетом всех нюансов в секторе МСП порядка 27 млн человек. То есть от трети до половины занятых в экономике связано с сектором МСП. Это большая цифра.

Если говорить об имидже «лавочников», то, действительно, структура российского сектора МСП отличается от структуры МСП ряда экономически развитых стран. Вклад МСП в ВВП — 21%. Такая ситуация складывалась в силу макроэкономических процессов: у нас большая доля госкомпаний, большой нефтегазовый сектор. Если очистить от последнего, вклад МСП в ВВП составит порядка 23–25%, с учетом нефтегазовых (компаний.— «Ъ») — 21%. Это небольшой вклад с учетом занятости. У нас 36% МСП — это торговля. Также стоит понимать, что в торговле наименьшие барьеры (знания, основные средства, персонал) на входе в предпринимательство. Но эта картина меняется.

Когда из-за санкций крупные компании стали более заметны в международных сделках и нужно было выстраивать новые логистические цепочки, малый бизнес оказался гибким, адаптивным. В COVID-19 было то же самое. Целые сегменты были закрыты. Если бы не торговля, непонятно, как бы мы прошли эти два года. Сейчас стабильно растут выручка и обороты у сегмента МСП, растут налоговые поступления. Сектор устойчивый, и он развивается, в том числе структурно.

— Рост налоговых поступлений — это результат обеления сектора?

— Тут ряд факторов. Конечно, в первую очередь — это обеление. Во вторую — социальные налоги и платежи растут вслед за динамикой и индексацией МРОТ — если компания работает легально, то и ниже МРОТ зарплата не может быть. С другой стороны — инфляционные процессы и размер ключевой ставки. Общий рост цен формирует рост выручки у субъектов МСП, хотя и затраты растут. В результате общая динамика налоговых поступлений тоже увеличивается. В этом году также заканчивается мораторий на изменение кадастровой стоимости недвижимости для предпринимателей, который вводили в рамках антисанкционного пакета, чтобы нагрузка по имущественным налогам не росла. Это региональный налог, поэтому задача субъектов — выйти из этого моратория плавно и без резкого роста налоговой нагрузки.

— В правительстве все чаще говорят о «недостаточном качестве» МСП — компаний много, а эффекта для экономики мало, речь ведется о перезагрузке нацпроекта и изменении его целей. Каким должен быть сектор МСП?

— Количественные цели действующего нацпроекта мы выполнили. Дальнейшее обострение конкуренции между крупными компаниями и сегментами МСП за кадры и постановка цели, например, в 30 или 35 млн занятых в секторе означает острейшую конкуренцию между крупными и малыми компаниями за персонал. Экономических предпосылок для этого нет. У нас сейчас исторически самый низкий уровень безработицы. Даже если учитывать группы, которые могли бы выйти на рынок труда (пенсионеры, молодежь, мамы в декрете), дальнейший интенсивный рост численности в сегменте МСП контрпродуктивен. В каком-то виде количественные показатели в будущем нацпроекте мы предлагаем все-таки сохранить: важно, чтобы не было проседания по занятости в секторе. Но важной задачей становятся именно наращивание вклада сегмента в экономические показатели и структура сектора МСП.

Каков идеальный портрет МСП? Первое — чтобы компании относились либо к сегменту экономики предложения — для удовлетворения внутреннего спроса, либо к реальному сектору — это импортозамещение, технологический сектор. Мы хотим создавать высокопроизводительные рабочие места. Они, как правило, более высокооплачиваемые. Второе — чтобы средний срок жизни субъекта МСП был не пять-семь лет, а дольше — чем дольше работает компания, тем стабильнее на рынке и стабильнее рабочие места. Третье — чтобы выручка у этой компании росла. То есть успешный и растущий сектор.

В первые два года закрываются больше половины МСП — они самые тяжелые с точки зрения тестирования бизнес-модели, выхода на устойчивые продажи или производство. Наша задача — чтобы начинающие предприниматели преодолевали этот порог. После двух лет вероятность того, что компания проработает минимум пять-семь лет, кратно увеличивается.

— Что для этого будет сделано?

— Действующий нацпроект построен по акселерационному принципу. Мы поддерживаем, например, начинающих предпринимателей грантами, консультациями. Такой предприниматель приходит в банк и, как правило, получает отказ, а мы даем льготные займы в государственных микрофинансовых организациях. Это уже возвратный механизм — в отличие от грантов. Эта мера нужна, чтобы бизнес переходил из микро- в малый сегмент. Для более устойчивых компаний включаются кредитные программы, зонтичные гарантии, поручительства. Пик этой работы — IPO и преодоление границы МСП. Инструменты поддержки выхода на фондовый рынок в рамках нацпроекта есть, но они не могут быть массовыми. Из 6 млн компаний ежегодно пробуют выйти на фондовый рынок около 30.

Этот акселерационный принцип мы предлагаем сохранить. И при обновлении нацпроект должен стать еще и таргетным. Исходя из задач качественного развития сегмента, допустим, сконцентрировать отдельные программы на производственном сегменте или на секторах с большим мультипликативным эффектом. Развиваем туризм — вокруг развиваются логистика, общепит, сфера развлечений, сфера услуг. Приоритеты такие: таргетность, дальнейшая стандартизация мер, предоставление в цифровом формате.

Сейчас перед нами стоит задача с точки зрения взаимодействия бизнеса с государством — нужно выстраивать горизонтальные модели. По нацпроекту МСП мы выстроили систему управления до уровня регионов. Есть офлайн-инфраструктура — центры «Мой бизнес», куда предприниматели могут прийти пообщаться вживую. Есть онлайн-платформа МСП.РФ, где в цифровом виде можно ознакомиться с мерами поддержки и воспользоваться ими. Но остается еще много мер поддержки, которые малые и средние предприятия получают по линии других ведомств. Эти программы не маркируются «для поддержки МСП в такой-то отрасли», поэтому наша задача — рассказывать не только о мерах Минэкономики и нацпроекта, а о широком круге возможностей, который есть у предпринимателей по всем ведомствам. Все эти меры дают максимальный синергетический эффект, когда мы не конкурируем, но дополняем друг друга.

— Недавно Минэкономики пыталось расширить реестр МСП—получателей поддержки данными как раз о мерах поддержки, сосредоточенных в других ведомствах. Данные нужны, чтобы оценить полные объемы поддержки сектора?

— Реестр субъектов МСП—получателей поддержки работает два года. Мы видим: нам не хватает информации о том, что происходит рядом или за периметром нацпроекта. Если суммарно сложить возможности предпринимателя с точки зрения поддержки, окажется, что бюджет тратит на программы немало.

Допустим, на начало предпринимательской деятельности можно получить грант по линии социального контракта, по линии нацпроекта есть такой грант для молодежи и для социальных предпринимателей. По линии Росмолодежи — грант на реализацию бизнес-идеи. По программе «Стартап как диплом» — тоже грант, тоже на начало предпринимательской деятельности. Для действующих предпринимателей также можно найти инструменты поддержки в разных ведомствах. То есть для достижения одних и тех же целей запущены разные программы. Информацию о них как минимум логично собрать в одном месте, чтобы рассказывать о них бизнесу и сравнивать меры между собой. Это ключевая задача реестра.

С другой стороны, ресурс бюджета ограничен. Наша задача — использовать его либо там, где без господдержки развитие совсем невозможно, либо там, где идет очень медленно, либо по острой необходимости, как во время ковида или санкций.
Реестр МСП—получателей мер поддержки — это живой организм. Со временем он будет аккумулировать все больше информации. Это и бизнесу полезно: он сможет себя экономически анализировать, способен ли он без мер господдержки обойтись или нет. Государству это поможет гибко реагировать, выстраивать инструменты, которые не конкурируют, а дополняют друг друга. Мы как государство обладаем уже таким набором данных о предпринимателе, что с достаточно высокой долей вероятности можем прогнозировать, что с ним произойдет завтра. Зачастую мы понимаем о предпринимателях больше, чем они сами о себе. Этот инструмент крайне важен, и важно, чтобы в наполнении реестра данными участвовали не только Минэкономики, регионы, «Корпорация МСП», но и другие ведомства.

— Возможен ли отказ от отдельных ведомственных мер поддержки, если они менее эффективны?

— Мы не контрольный орган по отношению к другим ведомствам, поэтому мы стараемся обмениваться с коллегами информацией и выстраивать партнерские, не менторские, отношения. Вы же знаете, так это не работает. Наша задача — рассказывать бизнесу о его возможностях, а не о наших.

— При обсуждении будущего нацпроекта МСП речь шла о необходимости организовать тестирование клиентоориентированности мер поддержки сектора различных ведомств. Что будет представлять собой тест?

— Развитие клиентоцентричности является одной из ключевых стратегических задач, которые нам ставит руководство правительства. В данном случае важно убедиться, что бизнесу понятны правила игры. Требования для получателей поддержки должны быть унифицированы и сформулированы так, чтобы предприниматели точно знали, на что могут рассчитывать. Задача такого тестирования — посмотреть на то, как сейчас устроен процесс получения помощи по разным программам (как адресным, так и отраслевым), выявить недостатки и дать рекомендации по донастройке программ.

— Долгое время идет дискуссия о том, должно ли государство поддерживать все компании, чтобы они могли выжить, или только эффективные, чтобы был результат для экономики. Какая роль отводится эффективности поддержки бизнеса?

— Я бы не была столь категорична. У разных сегментов МСП и на разной стадии жизненного цикла, в разных отраслях стоят разные вызовы и задачи. Представление о том, что эффективно или нет, для каждого типа субъектов МСП разное. Пример — у нас есть сегмент новичков, они только пробуют себя в предпринимательстве. Это стадия посева.

Пример классического посева — социальный контракт. Человек приходит с бизнес-идеей, ее оценивают эксперты: если идея адекватна, можно получить грант и попробовать себя в предпринимательстве. Нет гарантии, что бизнес не закроется через два года, но это не значит, что мы должны отказаться от поддержки на данном этапе. Посевная стадия должна быть хотя бы с точки зрения решения социальных задач — чем постоянно выплачивать пособия, лучше дать человеку возможность обеспечить свой финансовый базис самостоятельно.

— Одним из новых направлений поддержки стало выделение сектора компаний, переросших рамки малого и среднего бизнеса, так называемых МСП+. Какие послабления возможны для «переходного» сектора и какие надежды на него возлагаются?

— Мы много общались с разными представителями сектора и убедились, что перерастать рамки МСП предприниматели не спешат, потому что на выходе из сектора как бы «выключается свет».

Для малого и среднего бизнеса выстроена полноценная система поддержки, созданы специализированные институты, для тех, кто вырос,— нет: остаются разве что отраслевые и ситуативные меры, но этого мало. Получается, что успешные компании остаются один на один с новыми вызовами, и расти фактически «невыгодно», а так быть не должно.

Главными мерами помощи для МСП+ сам бизнес предсказуемо называет кредитно-финансовые — понятно, например, что при нынешней ключевой ставке даже подросшие компании без поддержки кредитоваться не готовы. Кроме того, сейчас мы ведем обсуждение с Минфином возможности бесшовного налогового перехода — важно выстроить такую систему, при которой налоговая нагрузка менялась бы плавно. Другие инструменты возможны в части мер поддержки для выхода на фондовый рынок — этот вопрос пока также обсуждается.

— В дискуссии о послаблениях и возможности переходного режима позиция Минфина и ФНС сводится к опасениям о том, что сдвигать верхнюю границу для МСП+ из-за аппетитов бизнеса можно бесконечно. Где, как вы считаете, она должна быть установлена?

— На этом этапе к МСП предлагали отнести компании с выручкой до 10 млрд руб., по занятости — до 1,5 тыс. человек. По секторным приоритетам: без применения таргетного принципа к МСП+ относилось бы около 2,5 тыс., компаний, с ним — около 800. Это те предприятия, на которых можно опробовать «пилот»: что будет происходить с каждым из МСП+, какую поддержку они будут получать, какие меры для них будут наиболее эффективными. То есть из 2,5 тыс. всего 800 компаний для проверки гипотез.

— Выборка неплохая…

— Выборка, или «песочница», как модно сейчас говорить. Если говорить о налогах, это всегда тяжелая дискуссия. Я не помню ни одного года, когда не ставился бы вопрос: «А давайте повысим пороги отнесения к МСП?». Выручку поднять до 4–5 млрд руб., численность до 500 человек — разные вариации. Прекрасно, но у нас всегда остаются те, кто будет приближаться к новой границе и ей не соответствовать. Мы можем двигаться до такой степени, что у нас завтра окажется 100 крупнейших компаний, 100 госкомпаний, а все остальные будут МСП. Тоже абсурдная ситуация. Поэтому важно обсуждать не сами пороги критериев МСП, а возможность их преодоления без негативных последствий.

— Если после «пилота» станет ясно, что компаниям комфортно в статусе МСП+, а дальше они расти не хотят или просят дополнительной поддержки, каким может быть развитие ситуации?

— О каких-то итогах эксперимента можно будет говорить через год-два. Мы только приступаем к системной работе с сектором, пока нам важно включить компании МСП+ в периметр постоянного взаимодействия. Постоянный диалог помогает донастраивать меры.

Бизнес уже тоже понимает: у государства столько данных, что вести диалог в формате «все упало, все пропало, тут нужна поддержка, тут раздайте денег» — невозможно. Мы понимаем, где проблема острая, а где преувеличена. Для тех, кто обладает цифрами, с двух сторон диалог строится на принципиально другом уровне.

— Сейчас происходит заметное перераспределение капиталов и активов, нет ли у вас опасений, что наиболее эффективные МСП будут поглощены крупным бизнесом, а сектор МСП+ станет кормовой базой?

— Это глобальный процесс, который зависит от общих экономических условий. Всегда происходят слияния, поглощения. Мы не всегда дотягиваемся до таких процессов на уровне ведомства или нацпроекта, но наша задача — нивелировать эффекты если они появляются.

Пока опасения напрасны. Наши данные показывают, что по итогам третьего квартала мы впервые превысили показатели 2019 года: по численности, по выручке, по налогам. Создаются новые МСП, и люди работают в МСП.

— Один из главных вызовов для развития сектора — повышение ставки ЦБ и рост стоимости кредитов. Бизнес уже отзывается замедлением деловой активности, а объемы бюджетной поддержки не бесконечны. Как рост ставки повлияет на господдержку сектора?

— В 2024 году финансирование всех льготных программ будет осуществляться в полном объеме. Если говорить о кредитных программах, то их финансирование складывается из двух частей. Во-первых, мы обслуживаем ранее выданные кредиты, то есть действующий «портфель». Там в том числе кредиты, которые выданы еще в пандемию на пике выдачи — 1,2 трлн руб. Во-вторых, обязательно обеспечиваем выдачу новых кредитов. Показатель выдач на 2024 год не менее 500 млрд руб. А объемы привлекаемых бизнесом средств за счет всех льготных инструментов по всем видам кредитно-гарантийных инструментов — микрозаймы, кредиты с поручительствами — это порядка 1,5 трлн руб. в год. Таким образом, с 2020 года объем привлеченных бизнесом средств уже превышает 6 трлн руб.

Напомню, что у нас есть совмещенная с ЦБ программа льготного инвестиционного кредитования — при низком «ключе» ставка по ней доходила до 4% годовых. Сейчас спрос, конечно, ниже. Хотя ставка и субсидируется, она остается достаточно высокой для заемщика. Мы также видим, что некоторые заемщики стремятся досрочно погасить ранее взятые кредитные обязательства. Когда ключевая ставка на высоком уровне, горизонт инвестиционного планирования у бизнеса сокращается. Что с этим делать? Заливать бизнес деньгами — неэффективно, это замкнутый круг. Поэтому мы и стараемся выстраивать горизонтальные системные меры поддержки.
Наличие льготных инструментов тем не менее позволяет бизнесу более гибко подходить к финансовому планированию, инвестиционному. Малый бизнес адаптивный: мы видели, как в 2022 году в период повышения ключевой ставки заявки на кредиты МСП упали до минимума, а потом снова начали «отрастать» — даже при высокой ставке. Бизнесу важна именно предсказуемость, понимание горизонта планирования.

Источник: Коммерсантъ

Шопинг в цивилизованных торговых центрах и клики мышек на экранах маркетплейсов пока не смогли заменить россиянам примерки и покупки на вещевых рынках. Онлайн-торговля за 10 месяцев 2023 года выросла на 24% и составила 4,9 трлн рублей, но доля продаж одежды и обуви, как подсчитали в Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ), составляет в общем объеме всего около 15%. По данным Единой межведомственной информационно-статистической системы (ЕМИСС), за январь — октябрь 2023 года оборот розничных ярмарок и рынков составил 1,7 трлн рублей, на 100 млрд рублей больше, чем годом ранее. В 2018 году ЦБ оценивал ежемесячный теневой оборот наличности только на «Садоводе», торговых комплексах «Москва» и «Фуд Сити» в 600 млрд рублей. Подконтрольный структурам миллиардеров Года Нисанова и Зараха Илиева московский рынок «Садовод» является безусловным лидером этого торгового формата из 1990-х. За последние пять лет он увеличил выручку от аренды и услуг с 1,4 млрд рублей до 2,5 млрд рублей. Как он устроен и живет во времена цифровой революции в торговле, разбирался Forbes.

На «Садоводе» сейчас 9500 магазинов, которые за год обслуживают 91 250 000 посетителей, сообщает сайт торгового комплекса. «Магазинов» — это сильно сказано, скорее павильонов или даже точек, как на обычном рынке. Причем не только в капитальных корпусах, но и в неотапливаемых крытых торговых рядах. Как когда-то на Черкизовский рынок, на «Садовод» приезжают шоп-туры. «Надоело выбирать товар через экран монитора? Выбирайте товар лично! Покупки по оптовым ценам без посреднических наценок. Окунитесь в увлекательный мир шопинга в самом крупном ТЦ России «Садовод». Поездки каждую субботу», — приглашает в в коммерческий тур транспортная компания из Ярославля. Это довольно типичное предложение для жителей многих городов России и Белоруссии. Туристы в Милане зачастую пользуются услугой по составлению гардероба с сопровождением по магазинам шопера-стилиста. Нынешний «Садовод» не отстает: аналогичный сервис на поляне местных бутиков называется «vip-шопинг».

Зная, что пункты выдачи заказов Ozon, Wildberries или «Яндекс.Маркет» вытесняют в городах торговые точки, можно подумать, что большинство покупок совершается в онлайне. Однако, как сообщил Forbes президент Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ) Артем Соколов, доля всей онлайн-торговли в России за 10 месяцев 2023 года составила от общего объема розницы всего 12,9%. «В настоящий момент рынок находится в активной фазе развития, и, согласно международной практике, у российского e-commerce есть потенциал роста еще в три раза. Например, в Китае и Великобритании доля онлайн-покупок достигла более 30%, — поясняет Соколов. — Онлайн настроен практически у каждого традиционного магазина в качестве дополнительного канала взаимодействия с покупателями. При этом интернет-торговля не отменяет и не заменяет классическую розницу, которая во всем мире остается основным каналом продаж».

Как минимум два ряда в одном из корпусов «Садовода» так и обозначены: «интернет-магазины». Там расположились пункты выдачи заказанного в интернете.

Битый QR-код

«В Люблино, конечно, дешевле. Но там ассортимент поуже, да и в розницу редко кто продаст», — рассказывает один из посетителей «Садовода». Торгово-ярмарочный комплекс «Москва» в соседнем Люблино немного меньше «Садовода» — 7000 торговых секций. И между рядами здесь куда свободнее — покупатели действительно почти все оптовики. Официальные объявления и указатели продублированы на китайском и вьетнамском: точки держат в основном выходцы из этих стран. «Москва» заточен на опт, потому ассортимент каждой точки ограничен зачастую парой фабрик-поставщиков.

«Вот, смотрите, — показывает на торговые ряды хозяйка обувного павильона, представившаяся Ольгой. — Все, что вы здесь видите — именно это и носит страна». Судя по тому, что продает непосредственно Ольга, страна носит вещи очень низкого качества. Она сама признается, что реплики кроссовок adidas из кожзаменителя у подростка проживут месяца три. Не говоря о том, что они тяжелее и менее комфортны, чем оригинальные. Зато и продает она их оптом (от коробки по восемь пар) всего по 850 рублей за пару. Самые качественные варианты — 2000 рублей.

Многие точки торгуют неизвестными китайскими или вьетнамскими брендами, встречаются представители турецких, киргизских и российских фабрик. Подделки популярных мировых марок тут предлагают вполне открыто: от спортивных костюмов с лейблами Nike и толстовок Hugo Boss  до рюкзаков с эмблемами Swissgear и часов c надписью Casio.

В 2018 году ЦБ России, проанализировав зачисления средств на банковские счета, пришел к выводу: почти весь оборот торговцев «Садовода» и «Москвы» — черный. Оплата иностранному поставщику производится в криптовалюте, а покупатели в России платят наличными. По наблюдениям корреспондента Forbes, к концу 2023 года ничего не изменилось. В некоторых точках висят предупреждения: «Только наличные». Ни счетов фактуры, ни накладных, ни сертификатов: товар оптовик забирает вообще без документов. Кто это произвел, из чего, можно только предполагать. Но для дальнейшей розничной продажи могут потребоваться свидетельства о происхождении товара. В частности, с 2022 года введена обязательная маркировка в системе «Честный знак» для некоторых видов обуви. Но этот вопрос, как и многие другие, легко решается прямо на рынке. «Оформим производителем ИП или юрлицо, которое назовете. От 100 до 3000 наклеек с QR-кодом обойдутся в 15 рублей за штуку, от 3000 штук — 10 рублей, — объяснил корреспонденту Forbes менеджер в павильоне, предоставляющем данный сервис. — Вот только если вы эти коды собираетесь клеить на реплики вроде adidas, то мы такие бренды указать не сможем — придумайте что-то другое. Допустим, просто «полуботинки мужские кожаные».

Есть еще одно решение. «Продавцы часто клеят фейковый QR-код: формально он есть, но при его сканировании выскочит ошибка. И даже редкий дотошный покупатель ничего проверить не сможет, — рассказывает президент Ассоциации малоформатной торговли Владлен Максимов. — Кстати, в этом смысле маркировка «Честный знак» очень удобный инструмент и для покупателя, и для проверяющего: если QR-код отсутствует или ведет куда-то не туда, то с товаром непорядок. Странно, что эти инструментом реально не пользуются».

На «Садоводе» почти все точки продают и оптом, и в розницу. Хотя и тут могут быть нюансы: например, на многих витринах к цене (довольно низкой) приписана фраза «без примерки»: мол, мы в розницу отдаем, но с покупателем не работаем. Ассортимент здесь шире, чем в «Москве». «Вы же сами заметили: если в Люблино чаще всего стоят работающие напрямую с фабриками китайцы, то на «Садоводе» — больше мигранты из Средней Азии. Последние покупают партии от разных поставщиков уже в России, иногда в том же Люблино. Потому у них немного дороже, зато ассортимент куда шире», — поясняет один из предпринимателей «Садовода».  

Вещевой портал

Начать торговать на «Садоводе» проще простого. В конце декабря, например, было свободно несколько мест в капитальном корпусе A по 18 кв. м за 235 000 рублей в месяц. Одно из них оказалось полностью оборудованное стеллажами и распашными воротами, на которые можно развесить товар — прежний арендатор все оставил. «Смотри, даже вывеску свою над точкой не снял. Сверху просто приклеишь свой баннер. А так такую приделать стоило бы 15 000 рублей», — рассказывает торговец из соседнего павильона. По его словам, иметь юрлицо или ИП для торговли на рынке вовсе не обязательно. «За 23 000 рублей в месяц тебе здесь на рынке дадут платежный терминал, записанный на их собственное ИП. И от него торгуешь, — объясняет он. — Проверок не помню. Но если кто-то очень хочет чек, выдаю с этого терминала. Ведь я сам так работаю — ничего не оформлял».

«Ни у меня, да, думаю, и ни у кого здесь розница не единственный источник дохода, — признается хозяин точки по торговле детской одежды. — Мелкий опт, плюс собственные онлайн-продажи. Ведь и я все это продаю также через свой сайт и Wildberries». «Садовод» в первую очередь не розничный рынок и не выставка для оптовиков, а гигантский хаб по перевалке-развозу ширпотреба по России и ближнему зарубежью.
   
«Садовод» — портал, через который в Россию заходит товар. Большая часть которого, по моей личной оценке, завезена какими-то кривыми путями. И оттуда расходится по всей стране», — комментирует Владлен Максимов.
Если когда-то оптовики, хозяева магазинов из регионов на тот же Черкизон приезжали лично, то теперь доставку с «Садовода» или «Москвы» обеспечивают местные логистические компании: сами дойдут с тележкой до точки, заберут тюки и отправят покупателю. Аналогичная услуга существует и для тех, кто торгует на маркетплейсах: сервисная компания заберет товар с «Садовода», сама упакует и промаркирует его под необходимые требования, а потом доставит на склад Ozon или Wildberries. 

«Чтобы торговать на Ozon, Wildberries, первым делом едете на «Садовод»…» — по словам Владлена Максимова, примерно с такой фразы начинают свои обучающие курсы инфоцыгане. И в этом они как раз не обманывают: заметная часть продавцов маркетплейсов, не мудрствуя лукаво, берет товар на «Садоводе».

«На маркетплейсе ты обязан поддерживать наличие товара по своему ассортименту. Иначе тебя выкинут. Но если нет возможности закупать большие партии и держать резервы товара на случай перебоя поставок, то удобнее работать не с фабрикой напрямую или ее представителем, а именно с «Садоводом», — поясняет продавец одной из онлайн-площадок. — На «Садоводе» ты почти всегда оперативно докупишь условную толстовку с розовым единорогом. Не в этой точке, так в другой.  Для меня это как постоянно действующий склад».

Источник: Forbes
https://www.forbes.ru/biznes/503502-sadovod-dla-marketplejsov-kak-naslednik-cerkizona-vstroilsa-v-internet-torgovlu

В Минпромторге отметили, что за девять месяцев 2023 года потери бюджета по акцизам на сигареты достигли 75 млрд рублей

Доля нелегальных сигарет в РФ во втором полугодии 2023 года снизилась до 12,6% по сравнению с серединой года. Об этом сообщила пресс-служба Минпромторга РФ со ссылкой на результаты полевого исследования ННЦК.

«По результатам полевого исследования ННЦК (Национальный научный центр компетенций в сфере противодействия незаконному обороту промышленной продукции), за второе полугодие 2023 года доля нелегальных сигарет по сравнению с серединой года снизилась до 12,6%», — говорится в сообщении по итогам заседания госкомиссии по антиконтрафакту под председательством вице-премьера — главы Минпромторга РФ Дениса Мантурова.

Доля незаконного оборота никотинсодержащей продукции снизилась с 79% до 68%, но по жидкостям остается на уровне 90%, что говорит о необходимости принятия дополнительных мер, отмечается в сообщении. «Только за девять месяцев этого года потери бюджета по акцизам на сигареты достигли 75 млрд рублей. Это почти на четверть больше, чем за аналогичный период прошлого года», — подчеркнули в Минпромторге.

Так, планируется разработать дополнительные индикаторы риска нарушений обязательных требований для табачной продукции, на основании которых смогут осуществляться внеплановые проверки. Кроме того, Генеральная прокуратура РФ, Минпромторг, Роспотребнадзор и Минэкономразвития проработают создание механизма взаимодействия по увеличению эффективности контрольных мероприятий в отношении лиц, реализующих табачную и никотинсодержащую продукцию, говорится в сообщении.

Источник: ТАСС

Власти Пермского края недавно подготовили проект постановления, которое может обернуться борьбой с газетными киосками. Документ запретит размещение любых нестационарных торговых объектов в пределах 10 метров от остановочных комплексов и на тротуарах шириной менее трех метров. По предварительным оценкам, в Перми под запрет попадут 53 киоска по продаже газет и журналов — 80 процентов точек со специализацией «Печать».Газетным киоскам вообще приходится непросто в эпоху бурного развития электронных СМИ, когда все больше людей предпочитают узнавать новости с гаджетов, а не читать их на бумаге. И такая тенденция наблюдается во многих странах мира. Как такие торговые точки борются за свое существование в новых реалиях, выяснили собкоры «РГ».

Италия

На Апеннинах, например, газетные киоски по сей день являются, как модно говорить, культурной точкой притяжения и распространения информации, а также ключевым компонентом городской жизни. Тем не менее в последние годы их количество стремительно сокращается. В Италии в настоящее время действует около 12 тысяч газетных киосков, при этом в 2022 году закрылась 441 точка (3,5 процента). А в 2021 году ставни опустили 844 киоска (6,5 процента).

Согласно исследованию, проведенному национальным союзом независимых газетных киосков Snag совместно с ассоциацией Confcommercio и в сотрудничестве с Format Research, в 25 процентах итальянских муниципалитетов уже нет ни одного работающего киоска. По мнению локальных властей, это наносит серьезный социальный ущерб, ставя под сомнение их роль информационного канала. В Италии доля пожилого населения составляет 25 процентов, преобладающее число которых предпочитают узнавать последние новости из печатных изданий. В документе также говорится, что более трети итальянцев заходят в газетный киоск каждую неделю, из них у большинства есть надежные точки продаж (82 процента), до которых легко добраться (89 процентов). Средний чек покупки составляет в среднем около 10 евро.

Франция

Общая тенденция во Франции — постепенное, но устойчивое сокращение мест, где можно купить газету или журнал. За последние 10 лет их стало на 27 процентов меньше. Всего же таких точек в стране на сегодняшний день насчитывается около 21 тысячи. Правда, далеко не все — классические журнально-газетные киоски. Львиная доля приходится на так называемые магазины прессы и дома прессы. Первые, как правило, занимают торговую площадь в пределах 50-60 квадратных метров, вторые — около 100 и более. Их особенность заключается в том, что помимо бумажной прессы, предлагают довольно широкой набор продуктов и услуг. Там можно приобрести, к примеру, сигареты, книги, канцелярские товары, билеты разнообразнейших местных и европейских лотерей. Конечно, и газеты. Но покупателей на них в разы меньше, чем прежде. Главная причина — переход периодической прессы на интернет-версии, кстати, все больше платные, по подписке. Другая — расценки. К примеру, за номер газет Le Figaro или Le Monde придется заплатить 3,40 евро (около 350 рублей). Для многих французов это дороговато (стоимость вполне приличного красного вина).
Традиционных киосков в стране осталось совсем немного — 520, и они в основном расположены в крупных городах, в первую очередь в Париже — там их 360 штук. Зато во французской столице киоски находятся на особом положении. Ведь именно здесь в 1857 году они впервые появились на Больших бульварах по инициативе тогдашнего префекта барона Османа, став вместе с Эйфелевой башней отличительными символами Парижа. Помимо того, что их владельцы получают дотации от городских властей, им разрешено с некоторых пор также выставлять на свои прилавки сувениры, безалкогольные напитки, конфеты, жевательную резинку, зонтики и многое другое. Все это им позволяет держаться на плаву.

Правда, в других городах ситуация иная. Так в Марселе почти половина тамошних киосков закрылись, и многие из них были перекуплены и полностью перепрофилированы. В одном из них теперь продают только цветы, в другом — суши, в третьем — кофе навынос.

Бразилия

Исследования показывают, что киоски с печатной продукцией (banca de jornal) пока еще довольно распространены в крупных городах Бразилии. Однако в Сан-Паулу, считающемся неофициальной финансовой столицей страны, число газетных киосков за последние 10 лет сократилось с 3178 до 2300. Особенно сильным ударом для индустрии стала пандемия коронавируса, когда только за первые полгода карантина закрылись 260 торговых точек.

Еще более удручающая картина складывается в небольших населенных пунктах, где закрытые из-за нерентабельности киоски быстро прибираются к рукам местными наркоманами, бездомными и прочими маргиналами. Как результат — увеличивающийся уровень преступности из-за растущего числа таких «точек притяжения» на городских картах.

Падение продаж печатной продукции привлекло внимание бразильских чиновников еще в 2013 году. К примеру, мэрия Сан-Паулу приняла закон о расширении списка продаваемой в газетных киосках продукции. С того момента владельцам было разрешено продавать напитки и еду, канцелярские товары, средства гигиены, сим-карты, небольшие электронные предметы (батарейки, наушники, зарядные устройства). Возле многочисленных пляжей и вовсе можно купить солнцезащитные очки, кепку или полотенце. Но для того чтобы особо алчные бизнесмены не превратили киоски в небольшие продуктовые магазины, законодатели прописали и ограничительные меры — не менее 75% площади торговой точки должны быть заняты печатной продукцией.

Изменения пошли на пользу и позволили увеличить доходы оставшихся газетных киосков. Владельцы примерно половины торговых точек отмечают, что на газеты и журналы приходится около 40% выручки, все остальное — небольшие бытовые покупки местных жителей.

Япония

В Стране восходящего солнца классические киоски чаще можно встретить на железнодорожных станциях. Там пассажиры заодно закупаются напитками и провизией, прежде чем отправиться в путешествие по стране.

А вот свежий выпуск газеты на Японском архипелаге всегда можно найти в магазинах шаговой доступности «комбини». И это несмотря на то, что в таких торговых точках главным образом продаются совсем другие вещи: продукты питания, готовые наборы еды навынос, сигареты, зажигалки, напитки, майки, носки, салфетки, элементарные средства гигиены, зонты и еще много всего, что может понадобиться человеку прямо здесь и сейчас.

Но каждый японец точно знает, что в этих «комбини» всегда есть уголок, где представлен широкий ассортимент местных газет — от солидных центральных изданий до бульварной прессы. Японцы любят читать новости в бумаге. Поэтому и сегодня это государство является одним из мировых лидеров по тиражам периодической продукции.

Именно на Японских островах ловишь себя на мысли, что газеты никогда не уйдут в прошлое. Настолько они востребованы местными гражданами. Ведущие печатные СМИ имеют высокие доходы, их редакции располагаются в модных зданиях на территории фешенебельных районов, а работать в штате таких газет — большая честь для пишущей братии.

Свежий выпуск газеты на Японском архипелаге всегда можно найти в магазинах шаговой доступности «комбини»

Кстати, в Японии и подписка на газеты дышит полной грудью, не отмерла. Каждое утро курьеры в форменной одежде на своих старомодных мопедах фирмы Honda развозят по домам свежие выпуски газет. Они повторяют свой маршрут аккурат до окончания рабочего дня, чтобы опустить в почтовые ящики своих клиентов «вечерку». Это уже для политических гурманов, которые следят за всеми подробностями. Кстати, подписные пункты в крупных японских мегаполисах можно без труда найти на каждом шагу.

Источник: RG.RU

Продажа табачной продукции и вейпов в павильонах на территории Пермского края будет под запретом с 1 марта 2024 года. Об этом в своем Telegram-канале сообщил губернатор региона Дмитрий Махонин, инициировавший соответствующий закон.
«С 1 марта 2024 года по всему региону запрещается продажа табачной продукции и вейпов в павильонах. Кроме того, вводим штрафы за вывески о продаже табачной и никотинсодержащей продукции», — сообщил Махонин.

Закон о введении дополнительных мер по охране здоровья граждан от воздействия табачного дыма на сегодняшнем заседании законодательного собрания приняли депутаты парламента Прикамья. Документ устанавливает запрет розничной торговли табачной или никотинсодержащей продукцией, кальянами и устройствами для ее потребления в павильонах на территории всего Пермского края. Кроме того, в рамках закона в регионе не допускается стимулирование продаж такого рода продукции с помощью вывесок и архитектурно-художественных подсветок.

Штраф за розничную торговлю в павильонах табачной и никотинсодержащей продукцией и устройствами для ее употребления составляет от 15 до 20 тыс. рублей для должностных лиц и от 50 до 100 тыс. рублей для юридических лиц, а также изъятие имущества в рамках административного расследования. «Причем изыматься будет все имущество — и табачная продукция, и киоск, где она продается. Данная норма предусмотрена Кодексом об административных правонарушениях России», — отметили в правительстве Пермского края, отметив, что эта мера не распространяется на населенные пункты региона, в которых отсутствуют магазины. Также за размещение вывесок и архитектурно-художественной подсветки штраф составит от 15 до 20 тыс. рублей для должностных лиц и от 30 до 50 тыс. рублей для юридических.

«В киосках и ларьках продажа табака зачастую происходит бесконтрольно. Проверки правоохранительных органов показали, что нарушения по продаже никотинсодержащей продукции несовершеннолетним есть. Поэтому необходимо принять дополнительные меры по ограничению доступа к табачной продукции. От этого, прежде всего, зависит здоровье подрастающего поколения», — сказал губернатор Прикамья Дмитрий Махонин.

В апреле приняли федеральный закон, который ввел существенные ограничения и запреты на продажу вейпов. С 1 июня 2023 года также запрещена розничная торговля ими на ярмарках, выставках, путем развозной и разносной торговли, дистанционным способом продажи. Их можно продавать только в магазинах. Нарушение закона влечет за собой штраф до 50 тыс. рублей. Кроме того, с 9 мая 2023 года для организаций и ИП повысили штрафы за продажу несовершеннолетним табачной и никотиносодержащей продукции, табачных изделий, кальянов и устройств для потребления этой продукции до 600 тыс. рублей. 

Источник: ТАСС

Юрист и главный редактор газеты «Эфир» Дмитрий Оксюта сообщил perm.aif.ru, что 80% газетных киосков (законно расположенных на муниципальной земле) в Перми могут принудительно ликвидировать. 

Речь о нестационарных торговых объектах (НТО), которые находятся ближе 10 метров к остановкам и на тротуарах. На таких участках в краевом центре сейчас расположены 53 из 65 торгующих газетами киоска.

Краевые власти вынесли на оценку регулирующего воздействия (публичное обсуждение) проект постановления регионального правительства, который подразумевает правку некоторых пунктов Порядка разработки и утверждения схемы размещения НТО.

«Изменениями, которые хотят принять, предлагается запретить размещать нестационарные торговые объекты на муниципальных землях ближе 10 метров к остановкам и на тротуарах во всех территориях Пермского края. Причём, раньше указанное постановление разрешало устанавливать в таких местах газетные киоски. Эти объекты сейчас есть в утверждённой мэрией Перми схеме размещения НТО.  У остановок и на тротуарах расположены 53 газетных киоска, действующих на основании договоров с муниципалитетом. Это более 80% от общего числа торгующих печатной продукцией НТО», – рассказывает Дмитрий Оксюта.

По его словам, оставшиеся киоски не смогут обеспечить население печатной продукцией в должной мере. Кроме того, предлагаемые изменения ударят по СМИ, реализующим свою продукцию через НТО, и предпринимателям. 

Источник: Perm.air